Натаниэль Хоу в Dragon Age: Origins - Awakening. Краткая история. Смотреть что такое "хоу" в других словарях

В 13 лет будущая императрица попала в гарем всемогущего императора Тайцзуна в качестве младшей наложницы. О её жизни в гареме практически ничего не известно. После смерти Тайцзуна в 649 г. она, по обычаю того времени, была отправлена монахиней в буддийскую обитель, чтобы кончить свои дни с обритой головой.

Однако и в монастыре У не прерывала связи (видимо, возникшей ещё при жизни Тайцзуна) с его сыном и наследником, императором Гаоцзуном. В конце концов Гаоцзун увёз её из монастыря в свой гарем. В течение последующих двух-трёх лет она разными кознями избавилась от всех соперниц, включая супругу императора. Став в 655 г. императрицей, У принесла Гаоцзуну четырёх сыновей и дочь.

Соратники Тайцзуна и высшая аристократия были оскорблены возвышением простолюдинки. По представлениям того времени, интимные отношения сначала с отцом, а потом с сыном приравнивались к инцесту. В подковёрной борьбе императрице удалось одержать победу: к 660 году все её недоброжелатели были удалены от двора, соперниц «по её приказанию четвертовали и утопили в вине без суда и следствия». Её величайшим триумфом стала расправа над дядей императора и его кланом.

Гаоцзун с каждым годом слабел душой и телом, так что в течение последних 23 лет его жизни страной фактически правила императрица У. Она самолично отбирала военачальников, которые вели войны на Корейском полуострове. В значительной степени благодаря её проницательности и энергичности к 675 году Корея лежала у ног танского императора. Колоссально возрасло влияние в стране буддизма.

При малейшем подозрении У беспощадно расправлялась с непокорными, внушая придворным благоговейный трепет. По мнению Л. Н. Гумилёва, в устроенных императрицей гонениях на пособников возвышения династии Тан «глухая ненависть китайской знати к династии, которую она считала инородческой, прорвалась и нашла достойного вождя».

После смерти супруга в 683 г. императрица передала престол старшему сыну Чжунцзуну, однако, обратив внимание на его беспомощность и покорность своей молодой супруге, уже через месяц сослала их и возвела на престол другого сына, Жуйцзуна, который на протяжении шести лет оставался послушной марионеткой в её руках. Подобное развитие событий вызвало протест танских легитимистов, однако поднятое ими на юге восстание было жестоко подавлено императрицей.

К 690 г. позиции У стали настолько прочны, что она свергла сына и 19 октября провозгласила себя императрицей (точнее, императором), - событие, не имевшее прецедентов в истории Поднебесной. «Буддисты немедленно написали сочинение, доказывающее, что У - дочь Будды и должна наследовать империю у династии Тан. В благодарность за поддержку, императрица издала указ, повелевавший во всех городах страны строить буддийские храмы».

Хотя западные и северные границы Танской империи трещали от напора кочевников - тюркютов и киданей, императрица вынуждена была сосредоточить своё внимание на вопросах престолонаследия. Члены семейства У (её родные племянники), и до того приближенные к трону, после провозглашения династии Чжоу видели себя наследниками престола. После долгих колебаний императрица в 698 г. вернула из ссылки Чжунцзуна и указала на него как на будущего императора. С членами своего семейства она расправлялась также круто, как и со всеми прочими.

Лучшие дня

В последние годы жизни (начиная с 699 г.) рассудительность императрицы была поколеблена наплывом старческого сластолюбия. В частности, она приблизила к себе двух братьев сомнительной репутации, представителей семейства Чжанов, которые стали её любовниками. Несмотря на увещевания придворных, старая и больная правительница всецело полагалась на преданность Чжанов. В феврале 705 г. группа заговорщиков из числа высших сановников овладели дворцом, предали Чжанов казни, а императрицу отправили умирать в загородное поместье. Императором был провозглашён Чжунцзун.

В свое время я подробно записал поразивший меня рассказ, но должен сознаться, что впоследствии я потерял свои заметки и, не доверяя своей памяти, не мог восстановить хотя бы их сущности с точностью, желательной моему усопшему другу.

Но вот на днях, роясь у себя в кладовой, я наткнулся на портфель, сохранившийся от моего далекого прошлого, когда я практиковался в качестве юриста. С некоторым волнением, какое охватывает нас, когда на склоне лет мы вдруг соприкасаемся с предметами, напоминающими нам о давно минувших событиях юности, поднес я его к окну и не без труда отпер ржавый замочек. В портфеле оказалась небольшая коллекция всякого хлама: бумаги, относящиеся к одному процессу, на котором я некогда работал, как черт, для одного своего друга – выдающегося ученого, ставшего впоследствии судьей, синий карандаш со сломанным грифелем и тому подобное.

Я просмотрел бумаги, перечел мои собственные пометки на полях и со вздохом разорвал их и бросил на пол. Затем вывернул портфель, чтобы выколотить из него пыль, и при этом из внутреннего кармана выскользнула очень толстая записная книжка в черном клеенчатом переплете. Я открыл ее, и в глаза мне бросился подзаголовок:

Конспект необычайного рассказа Ал, К-на о боге-чудовище, или фетише, Хоу-Хоу, которого он и готтентот Ханс открыли в центральных областях Южной Африки.

Мгновенно все всплыло в моей памяти. Я увидел себя, в те дни еще юношу, наскоро составляющим эти заметки под свежим впечатлением рассказа Аллана – поздно ночью в его доме и потом на утро в поезде, чтобы после, на досуге, связно и подробно их переложить в своем кабинете на Ильм Корт в Темпле .

Вспомнил я также свое огорчение при открытии, что записная книжка бесследно пропала, хотя я отлично знал, что спрятал ее в надежном месте. Еще вижу себя мечущимся в поисках ее по своей комнате в предместье Лондона; наконец, отчаявшись разыскать, я примирился с пропажей. Годы шли, и новые события стерли из моей памяти и записки, и самый рассказ. И вот теперь они всплыли из пыли минувшего, всколыхнули ожившие воспоминания, и ныне я приступаю к изложению этой замечательной главы из столь богатой приключениями жизни моего возлюбленного друга Аллана Квотермейна, который так давно ждет меня в царстве теней.

Однажды вечером мы, то есть старик Аллан, сэр Генри Куртис, капитан Гуд и я, собрались в кабинете в домике у Квотермейна, куря и беседуя о различных вещах.

Я упомянул в разговоре, что как-то мне попалась на глаза перепечатка из американской газеты о том, что в бассейне Замбези какие-то охотники видели будто бы огромное допотопное пресмыкающееся, и спросил у Аллана, можно ли этому верить. Аллан покачал головой и осторожно ответил, что Африка велика – возможно, что в ее глубинах еще водятся доисторические животные.

– Я столкнулся однажды, – поспешно прибавил он, уклоняясь от более широкого обсуждения этой темы, – с огромной змеей, величиной с южноамериканскую анаконду , которая, говорят, достигает шестидесяти футов в длину. Мы ее убили, то есть не я, а мой слуга, готтентот Ханс. Туземцы почитали эту змею как божество. Она могла дать повод к разговорам о допотопных пресмыкающихся. А раз я вид ел слона, настолько превышавшего обычные размеры, что, вероятно, он принадлежал к доисторической эре. Он был известен несколько столетий и звался Джаной.

– Вы его убили? – поинтересовался Гуд.

У Аллана краска выступила на лице сквозь загар и морщины, и он ответил резко, изменяя своему обычному добродушию:

– У охотника не спрашивают об исходе охоты, раз он сам не рассказывает. Но, если вам угодно знать, – нет, я не убил этого слона.

А убил его Ханс и этим спас мне жизнь. Я же промахнулся в него обоими зарядами с расстояния нескольких шагов.

– Ну, Квотермейн! – воскликнул неугомонный Гуд. – Это вы-то промахнулись в большого слона с расстояния в несколько шагов? Значит, вы были уж очень перепуганы.

– Разве я не сказал, что промахнулся, Гуд? Впрочем, вы, может быть, правы, и я был испуган – ибо, как вы знаете, я никогда не мог похвастаться особенной храбростью. При встрече с этим Джаной каждый бы струсил – даже вы, Гуд. Однако, при некотором великодушии, вы согласились бы, что у меня имеются и другие причины, по которым я не могу равнодушно вспоминать об этом гнусном – да, именно гнусном – зрелище: встреча с Джаной привела к смерти старого Ханса, которого я любил.

Гуд опять приготовился возражать, но сэр Генри протянул свою длинную ногу и пнул его, после чего капитан замолчал.

– Зато, – поспешно прибавил Аллан, меняя неприятную тему, – я встретился раз, правда, не с допотопным пресмыкающимся, но с племенем, поклонявшимся богу-чудовищу, или фетишу, который являлся, вероятно, пережитком древнего мира.

Он замолчал, показывая, что вопрос исчерпан, но я жадно спросил:

– Что же это был за фетиш, Аллан?

– Это длинная история, друг мой, – возразил он, – и такая, что если ее рассказать, то Гуд, конечно, не поверит. К тому же поздно, и я боюсь вам надоесть. Я и в правду бы не кончил рассказ за одну ночь.

– Для Гуда и Куртиса тут имеются виски, сода и табак; я же займу пост между вами и дверьми и не сойду с места, пока вы мне всего не расскажете, Аллан. Невежливо идти спать раньше своих гостей, так что, пожалуйста, начинайте, – прибавил я со смехом.

Старик заворчал, но мы в торжественном молчании сгрудились вокруг него, и он наконец начал свой рассказ:

– Ладно, если вам непременно хочется. Много лет тому назад, когда я был сравнительно молодым человеком, я однажды остановился на привал в Драконовых горах . Ехал я в Преторию с товаром, который надеялся распродать среди туземцев, чтобы потом отправиться к северу поохотиться за крупной дичью. В широкой долине, между двух гор, нас настигла сильнейшая гроза. Если не ошибаюсь, дело было в январе, а вы, мои друзья, знаете, что такое натальские грозы в жаркое время года. Гроза надвигалась на нас сразу с двух противоположных сторон.

Воздух словно сгустился, потом налетел ледяной ветер и стало почти темно, хотя было около часу дня. Над вершинами окружающих гор стали загораться молнии. Кроме возчика и погонщика, со мной был Ханс, о котором я только что говорил, – маленький сморщенный готтентот, мой верный товарищ по путешествиям и по приключениям, неопределенного возраста и в своем роде один из умнейших людей в Африке. В преследовании дичи ему не было равных, однако у него, как у всякого готтентота, были свои недостатки, – при каждом удобном случае он напивался, как выдра. Были у него и свои готтентотские добродетели – ибо он был верен, как пес, – да, он любил меня, как собака любит своего хозяина, который взял ее слепым щенком и вырастил при себе. Для меня он сделал бы все: солгал, украл, убил бы – и счел бы это своим священным долгом. Да, в любой день он был готов умереть за меня, как это и случилось в конце концов.

В китайской мифологии божество земли. Первые упоминания о Х. т. имеются в «Книге обрядов» (4 2 вв. до н. э.) и «Книге исторических преданий» (древнейшие части 14 11 вв. до н. э.). Х. т. считался праправнуком бога солнца Янь ди. В некоторых… … Энциклопедия мифологии

Хоу: хоу титул в Китае, приблизительно соответствует европейскому маркизу. Хоу китайская фамилия; список известных носителей указан в статье. ошибочная транскрипция английских фамилий Howe (должно быть Хау) и Hough (должно быть Хаф, Хоф или Хау) … Википедия

ХОУ ТУ, в китайской мифологии божество владыка всей земли, повелитель всех сторон света … Энциклопедический словарь

В китайской мифологии божество владыка всей земли, повелитель всех сторон света … Большой Энциклопедический словарь

ХОУ - холодильно отопительная установка … Словарь сокращений и аббревиатур

Позиция правый нападающий Прозвище Мистер Хоккей, Мистер Локти … Википедия

- (не путать с землепашцем И 益) Стрелок И (кит. 后羿) (Хоу И; Охотник) один из знаменитейших героев китайских мифов, борец с чудовищами, сбивший из лука девять солнц, угрожавших погубить всё живое на Земле, и неудачно стремившийся стать… … Википедия

Цзиньский Хоу се (晉侯燮) – второй правитель царства Цзинь в эпоху Чуньцю по имени Цзи Се. Занял трон после своего отца Тан Шу юя. Переименовал пожалованные отцу земли из Тан в Цзинь. После смерти Хоу се престол наследовал его сын У хоу. Считается,… … Википедия

Титул высших аристократов в Китае (эквивалентен европ. маркиз). В эпоху Чжоу (11 3 вв. до н. э.) X. называли представителей владетельной знати, правителей царств и уделов. Сочетание чжухоу, т. е. все хоу, обозначало совокупность всех правителей … Советская историческая энциклопедия

Хоу - титул высших аристократов в Китае (эквивалентен европ. «маркиз»). В эпоху Чжоу (11 3 вв. до н.э.) Х. называли представителей владетельной знати, правителей царств и уделов. Сочетание чжухоу, т.е. «все хоу», обозначало совокупность всех… … Древний мир. Энциклопедический словарь

- (Howe) Джордж Уильям Осборн (4.12.1875, Чарлтон, графство Кент, 7.11.1960, Глазго), английский радиотехник. После окончания университета в Дареме работал инженером в фирме «Сименс Шуккерт» в Германии (1900 02). Преподавал в колледже в… … Большая советская энциклопедия

Книги

Хоу-Хоу, или Чудовище , Генри Райдер Хаггард. Алан Квотермейн и его товарищ Ханс отправляются по поручению зулусского шамана раздобыть листья редкого Древа Видений, необходимых шаману для обрядов, а также узнать тайну Хоу-Хоу, чудовища…
Хоу-Хоу, или Чудовище. Жена Аллана. Хозяйка Блосхолма , Генри Райдер Хаггард. В книгу известного английского писателя Г. Р. Хаггарда (1856-1925) вошли романы: "Хоу-Хоу, или Чудовище", "Жена Аллана", "Хозяйка Блосхолма" и "Лейденская…

Глава I. Буря

Мне, издателю этих записок, выпало на долю, в качестве душеприказчика покойного, познакомить мир с приключениями моего дорогого друга Аллана Квотермейна, Бодрствующего В Ночи, как называли его туземцы Африки; ныне я приступаю к самому любопытному и необычайному из этих приключений. Аллан рассказал мне о нем много лет тому назад, когда я гостил в его доме в Йоркшире, незадолго до его отъезда с сэром Генри Куртисом и капитаном Гудом в его последнюю экспедицию в сердце Африки, откуда он больше не вернулся.
В свое время я подробно записал поразивший меня рассказ, но должен сознаться, что впоследствии я потерял свои заметки и, не доверяя своей памяти, не мог восстановить хотя бы их сущности с точностью, желательной моему усопшему другу.
Но вот на днях, роясь у себя в кладовой, я наткнулся на портфель, сохранившийся от моего далекого прошлого, когда я практиковался в качестве юриста. С некоторым волнением, какое охватывает нас, когда на склоне лет мы вдруг соприкасаемся с предметами, напоминающими нам о давно минувших событиях юности, поднес я его к окну и не без труда отпер ржавый замочек. В портфеле оказалась небольшая коллекция всякого хлама: бумаги, относящиеся к одному процессу, на котором я некогда работал, как черт, для одного своего друга - выдающегося ученого, ставшего впоследствии судьей, синий карандаш со сломанным грифелем и тому подобное.
Я просмотрел бумаги, перечел мои собственные пометки на полях и со вздохом разорвал их и бросил на пол. Затем вывернул портфель, чтобы выколотить из него пыль, и при этом из внутреннего кармана выскользнула очень толстая записная книжка в черном клеенчатом переплете. Я открыл ее, и в глаза мне бросился подзаголовок:
Конспект необычайного рассказа Ал, К на о боге чудовище, или фетише, Хоу Хоу, которого он и готтентот Ханс открыли в центральных областях Южной Африки.
Мгновенно все всплыло в моей памяти. Я увидел себя, в те дни еще юношу, наскоро составляющим эти заметки под свежим впечатлением рассказа Аллана - поздно ночью в его доме и потом на утро в поезде, чтобы после, на досуге, связно и подробно их переложить в своем кабинете на Ильм Корт в Темпле.
Вспомнил я также свое огорчение при открытии, что записная книжка бесследно пропала, хотя я отлично знал, что спрятал ее в надежном месте. Еще вижу себя мечущимся в поисках ее по своей комнате в предместье Лондона; наконец, отчаявшись разыскать, я примирился с пропажей. Годы шли, и новые события стерли из моей памяти и записки, и самый рассказ. И вот теперь они всплыли из пыли минувшего, всколыхнули ожившие воспоминания, и ныне я приступаю к изложению этой замечательной главы из столь богатой приключениями жизни моего возлюбленного друга Аллана Квотермейна, который так давно ждет меня в царстве теней.
Однажды вечером мы, то есть старик Аллан, сэр Генри Куртис, капитан Гуд и я, собрались в кабинете в домике у Квотермейна, куря и беседуя о различных вещах.
Я упомянул в разговоре, что как то мне попалась на глаза перепечатка из американской газеты о том, что в бассейне Замбези какие то охотники видели будто бы огромное допотопное пресмыкающееся, и спросил у Аллана, можно ли этому верить. Аллан покачал головой и осторожно ответил, что Африка велика - возможно, что в ее глубинах еще водятся доисторические животные.
- Я столкнулся однажды, - поспешно прибавил он, уклоняясь от более широкого обсуждения этой темы, - с огромной змеей, величиной с южноамериканскую анаконду, которая, говорят, достигает шестидесяти футов в длину. Мы ее убили, то есть не я, а мой слуга, готтентот Ханс. Туземцы почитали эту змею как божество. Она могла дать повод к разговорам о допотопных пресмыкающихся. А раз я вид ел слона, настолько превышавшего обычные размеры, что, вероятно, он принадлежал к доисторической эре. Он был известен несколько столетий и звался Джаной.

Натаниэль Хоу — один из персонажей DLC «Dragon Age: Начало — Пробуждение», который может примкнуть к отряду главного героя. Если, конечно, Страж-командор не выберет иную судьбу. Чем так примечателен человек и как его присутствие сказывается на дальнейшем развитии событий, пойдет речь в статье.

Об игре

В дополнении Dragon Age: Origins — Awakening действие происходит в области под названием Амарантайн. Деятельность главного героя связана напрямую с неутихающей активностью Порождений Тьмы, не отступивших в свои норы после поражения Архидемона. Предстоит узнать, что происходит. Ведь появление новых вождей нечестивой орды грозит новым Мором еще не оправившемуся от потерь Денериму.

Игра интересна не только новыми функциональными возможностями протагониста, но и своеобразными хитросплетениями судьбы. Одно из таких неожиданных поворотов — появление Натаниэля Хоу в Dragon Age.

История падения

Протагонисту приходится иметь дело с этим весьма влиятельным семейством в оригинальной версии игры. Хоу — один из старейших родов Ферелдена. Всячески поддерживали короля Мерика и Логэйна Мак-Тира. Доблесть Рендона проявилась в битве на Белой реке, где семейство стояло плечом к плечу вместе с Кусландами.

Но впоследствии взгляды эрла Амарантайна претерпели изменения, что привело к предательству. Резиденция Кусландов осталась практически без присмотра ввиду переброски гарнизона под Остагар, чем незамедлительно воспользовался Рендон для захвата власти, присоединив к своим владениям весь Денерим.

Узнав, что при Остагаре сумели уцелеть Серые Стражи, вероломный политик пытается всячески решить данную проблему и прибегает к помощи Антиванских Воронов.

Ближе к концу игры становится известно о злодеяниях «Денеримского Мясника», который повысил налоги, разрешал стражникам нападать на мирных жителей и даже пытался уговорить Логэйна (который уже запятнал свою репутацию позорной капитуляцией при Остагаре) убить собственную дочь ради политических интриг.

Такой негативной является история отца того самого персонажа, который повстречается в DLC. Его судьба решается по приближении Совета Земель. Однако на собрании не будет суда над преступником: Рендон Хоу просто погибнет в стычке с главным героем и его спутниками.

Натаниэль

По иронии судьбы, сын является противоположностью. Находясь в Вольной Марке, юноша получил искаженную информацию о деятельности Рендона. Считая отца жертвой политических заговоров, сын крайне негативно относится к Серым Стражам, захватившим Амарантайн, и пытается украсть из имения фамильное имущество, на чем и попадается.

В таком свете и предстает впервые Натаниэль Хоу в "Драгон Эйдж". Стражу-командору придется принимать решение о дальнейшей судьбе незадачливого воришки: казнить или помиловать.

При положительном исходе персонаж примкнет к отряду, чем вызовет недовольство Огрена и Андерса. Со временем юноша пройдет посвящение в Серые Стражи и расскажет историю своего рода, упомянув о Подрике Хоу, который был принят в орден, но погиб во время проведения ритуала.

Постепенно Натаниэль Хоу проникается уважением к своим новым спутникам. При условии выполнения личного квеста — поиска сестры Делайлы — новобранцу откроется истина о преступлениях отца.

Эпилог. Хоу и Кусланд

Натаниэль ни разу не упомянут Рендоном в многочисленных диалогах оригинальной игры, хотя мятежный правитель немало говорит о своих детях. Так происходит либо из-за того, что сын слишком далеко, либо ввиду скрытых семейных разногласий.

Когда свет правды откроет глаза Натаниэлю, он приложит все усилия, чтобы очистить свою фамилию. Например, в эпилоге будет сказано следующее:

уйдя на пенсию, оставит племянника в качестве Стража-командора;
придя на выручку Фергусу Кусланду в тяжелой ситуации, заслужит уважение последнего, в благодарность получит назад часть своих земель и будет удостоен собственной статуи перед замком;
кроме того, Натаниэль Хоу встретится и в Dragon Age 2.

В целом нельзя сказать, что персонаж играет какую-либо ключевую роль. Обычный спутник, раскрывающий чуть шире стандартную сюжетную линию и желающий восстановить утраченную честь своей семьи.

А еще сильный человек, преодолевший предрассудки и признавший ошибки. Сюжет покажется особенно интересным тем, кто в Dragon Age: Origins начал игру за знатного человека Брайса Кусланда, история которого имеет отправной точкой отсчета именно вероломное нападение Рендона Хоу на родовое поместье.